Я невинность потерял в борделе - Страница 57

Я хочу етись везде.
Пастух с радостью предстал,
Весь мой дух вострепетал.
Штаны стал он расстегать,
Хуй претолстый вынимать.
Душа-радость, мой пастух,
Забивай в меня ты вдруг,
Прежде спереди я дам,
Потом сзади наподдам.
Ай, ау, ахти, хти!
Во мне хуй есть локтя в три!
Хоть пизду с жопой сравняй
И муде туда ж впехай.
Пизда с радости играет,
Секель сладость ощущает,
Проливает сладость кровь,
А причиной ты, любовь!
Ах, вся горесть уж прошла,
Красна плешь в пизду вошла.
Подвигай, пастух, скорей,
Забивай в меня плотней,
До яиц, милой, сажай
И как можно надсажай.
Ах, прижмись, мой свет, к пизде,
Шевели, пастух, везде,
Хоть под титки разъеби,
Только ты меня люби!
До пупка, мой свет, достань,
А потом уж перестань!
Вот скажу, что наеблася,
Пизда кровью облилася,
И на секеле потоп,
Не залезет в пизду клоп.
Я молодка, не девица,
С пизды вся сошла площица,
Веселись теперь, млада,
Полна соусу пизда.

Как со славного со стрелки кабака...

Как со славного со стрелки кабака
Сорвалися скверны бляди с елдака,
Собирались они выручку делить,
Размышляли, что на те деньги купить.
Семка юпки, семка кофточки сошьем,
Снарядясь же, мы на промысел пойдем.
Одна блядка усцалася тут в кругу.
Что жар похоти согнул ее в дугу.
Вы ебитесь, красны девушки, всегда
И не бойтесь, что болит у вас пизда,
А уж мне младой блядун на ум нейдет,
Мил сердечной друг от шанкера гниет.
Кабы знала, кабы ведала, мой свет,
Что уж больше в твоем хуе силы нет,
Не дрочила б я распухлую елду
И не мыла я поганую пизду.
Знаю, знаю, от чего хуй не стоит:
Плешь багровая от шанкера болит,
В сильвации ты все зубы расплевал
И от лекаря полплеши потерял.

Ай, ау, ахти, хти!
Кабы теперь локтя в три...

Ай, ау, ахти, хти!
Кабы теперь локтя в три:
Хоть есть хуй с локоток,
Да и тот стал короток.
Ахти мне, где я нейду,
А в три локтя не найду.
Не найду, ах, я грушу,
Толще хуя не сыщу.
Ай, я с горести, с кручины,
С толстой хуевой притчины
И столь лютой хлопоты
Проебаю животы.
Хоть всего добра лишуся,
Толстым хуем наебуся,
Разъебусь млада я в кровь,
Мне то сделает любовь.
Моя пизда не ребячья,
Просит хуя жеребячья:
Гранадерских хуя три
Хоть теперь в меня вопри.
Ах, терпенья больше нет,
Мне без ебли не мил свет!

Кабы знала я да ведала млада...

Кабы знала я да ведала млада,
Что не вздрочена драгунская елда,
Не смотрела б я на кожаны штаны,
Кои вохрою кругом осквернены.
О, надежда! ты в обман меня ввела,
Что драгуну прежде кучера дала.
Теперь знаю я драгунскую елду,
Он напакостил площицами пизду.
Как на нашем на широком на дворе
Собирались красны девушки в кружок,
В уме всякой им был миленькой дружок.
Одна девка не ходила в хоровод,
На уме у ней мутился всякой сброд,
Ни игра на ум, ни резвость ей нейдет,
Што драгун ее не так ныне ебет,
Как ебал прежде боярской водовоз,
Поваля ее в конюшне на навоз.
Теперь бедная тоскует от беды,
Што не сыщется по мысле ей елды,
За чтоб все она именье отдала,
Лишь отведала б сыновьева ствола.

До пятнадцати еще лет...

До пятнадцати еще лет
Меня начали уж еть.
Как несносны все те девки,
Кои долго живут целки.
Птичка, клетку оставляя
И свободу получая,
Не довольней своей доли,
Вылетая из неволи,
Так и я была в тот час,
Как еблася в первой раз.

ПОДЬЯЧЕСКАЯ ЖЕНА И ПОП

Покаялась попу подьяческа жена,
Что в девушках она
Довольно выпила вина.
Да это малый грех и только лишь безделка,
Примолвила она, — расселась щелка,
И вышла замуж я не целка.

О, глупая пизда, — вскричал наш поп. —
На что ты так напивалась
И еть без панциря давалась.
Пизда твоя теперь во ад уже попалась.
Я всем тебя, что есть на свете, прокляну
И припущу к тебе во аде сатану,
Чтоб он тебя в клочки, ебену мать, разъеб
И после мокрым бы ударил хуем в лоб
Или в висок,
Чтоб из пизды твоей посыпался песок.
Я сам взял не целку попадью,
Однако ее ладью
Я сам же прохватил
И хуй в нее влупил
И собственную плешь заколотил.
Так стало то не грех,
Что поп
Уеб
И на пизде расчистил мех.
Когда попы ебут,
Не грех в пизду кладут,
Не беззаконием на секель дуют,
Поповичев они в пизду мудами суют.
А ты духовный чин пиздою не почтила
И с светскими свою пизду проколупила,
Так будь ты проклята, сатана.
При сих словах подьяческа жена
Немного наклонилась,
Как будто жопою сесть на хуй норовилась,
Оскалила пизду и подняла подол,
Священник задрожал, колико был ни зол.
Пизда в смирении две губы ужимала
И секелем попа на милость привлекала,
И словом так умильно тут мигала,
Что постная в попе кровь тотчас заиграла
И хую голову яряся подымала.

Вострепетала плешь, хуй рясу прочь отклячил,