Я невинность потерял в борделе - Страница 42

Вся бледная, склонилась молчаливо
Ко мне… — «Я вас пришел просить…» — «О чем?
Так поздно… ах! зачем вы здесь? скажите?
Как сердце бьется… Боже! нет! уйдите!..»

«Зачем я здесь? О Саша! как безумный
Я вас люблю». — «Ах, нет, — я не должна
Вас слушать…» — «Дайте ж руку…» Ветер шумный
Промчался по березам… Как она
Затрепетала вдруг! — Благоразумный
Я человек, но плоть во мне сильна,
А потому внезапно, словно кошка,
Я по стене вскарабкался в окошко.

«Я закричу», — твердила Саша. (Страстно
Люблю я женский крик и майонез.)
Бедняжка перетрусила ужасно,
А я — злодей, развратник — лез да лез.
«Я разбужу сестру, весь дом…» — «Напрасно…»
(Она кричала… шепотом) — «Вы бес!..» —
«Мой ангел, Саша, как тебе не стыдно
Меня бояться… право — мне обидно…»

Она твердила: «Боже мой!., о Боже!»
Вздыхала, — не противилась, — но всем
Дрожала телом. Добродетель все же
Не вздор… по крайней мере, не совсем, —
Так думал я; но «девственное ложе»,
Гляжу, во тьме белеет… О, зачем
Соблазны так невыразимо сладки!!!
Я Сашу посадил на край кроватки.

К ее ногам прилег я, как котенок;
Она меня бранит, а я молчок —
И робко, как наказанный ребенок,
То ручку, то холодный локоток
Целую, то колено… Ситец тонок,
А поцелуй горяч… И голосок
Ее погас — и руки стали влажны,
Приподнялось и горло… Признак важный!..

И близок миг… над жадными губами
Едва висит на ветке пышный плод…
Подымется ли шорох за дверями,
Она сама рукой зажмет мне рот…
И слушает… И крупными слезами
Сверкает взор испуганный… И вот
Она ко мне припала, замирая,
На грудь и, головы не поднимая,

Мне шепчет: «Друг, ты женишься?» Рекою
Ужаснейшие клятвы полились.
«Обманешь… бросишь…» — «Солнцем и луною
Клянусь тебе, о Саша!» Расплелись
Ее густые волосы… змеею
Согнулся тонкий стан… «Ах да… женись…»
И запрокинулась назад головка…
И… мой рассказ мне продолжать неловко.

Читатель милый! Скромный сочинитель
Вас переносит в небо. В этот час
Плачевный… ангел, Сашин попечитель,
Сидел один и думал: «Вот те раз!»
И вдруг к нему подходит Искуситель:
«Что, батюшка? Надули, видно, вас?»
Тот отвечал, сконфузившись: «Нисколько!
Ну, смейся, Зубоскал! Подлец — и только».

Сойдем на землю. — На земле все было
Готово… то есть, кончено… вполне…
Бедняжка то вздыхала так уныло,
То страстно прижималася ко мне,
То тихо плакала — в ней сердце ныло…
Я плакал сам, — и в грустной тишине,
Склоняясь над обманутым ребенком,
Я прикасался к трепетным ручонкам.

«Прости меня», — шептал я со слезами. —
«Прости меня…» — «Господь тебе судья…» —
«Так я прощен?!» (Поручика с рогами
Поздравил я.) — Ликуй, душа моя!
Ликуй! — Но вдруг… о, ужас! перед нами
В дверях, с свечой — явилась попадья!..
Со времени татарского нашествья
Такого не случалось происшествья

При виде раздраженной Гермионы
Сестрица с визгом спрятала лицо
В постель… я растерялся… панталоны
Найти не мог… отчаянно в кольцо
Свернулся… жду — и крики, вопли, стоны,
Как град — и град в куриное яйцо —
Посыпались… В жару негодованья
Все женщины приятные созданья…

«Антон Ильич! сюда!.. Содом, Гоморра!
Вот до чего дошла ты, наконец,
Развратница! Наделать мне позора
Приехала… А вы, сударь, подлец!
И что ты за красавица — умора!
И тот, кому ты нравишься, — глупец!
Картежник, вор, грабитель и мошенник!»
Тут в комнату ввалился сам Священник.

«А, ты! ну полюбуйся, — посмотри-ка,
Козел ленивый! видишь, старый гусь,
Не верил мне!.. Не верил? ась? Поди-ка
Теперь ее сосватай….. Я стыжусь
Сказать, как я застала их… улика,
Чай, налицо (in naturalibus, —
Подумал я). Измята вся постелька!..»
Служитель алтаря был пьян как стелька.

Он улыбнулся слабо… Взор лукавый
Провел кругом… слегка махнул рукой
И пал к ногам супруги величавой,
Как юный дуб, низринутый грозой…
Как смелый витязь падает со славой
За край — хотя подлейший, но родной:
Так пал он,, пои достойный, но с избытком
Предавшийся крепительным напиткам.

Смутилась попадья… И в самом деле,
Пренеприятный случай! Я меж тем
Спокойно восседаю на постеле.
«Извольте ж убираться вон!» — «Зачем?» —
«Уйдете вы?» — «На будущей неделе, —
Мне хорошо: вот видите ль, — я ем
Всегда, пока я сыт; а ем я много…»
Но Саша мне шепнула: «Ради Бога!»

Я тотчас встал: «А страшно мне с сестрицей
Оставить вас…» — «Не бойтесь — я сильней!» —